|
|
Часть II. 1963 - 1965
6. В ДСО "Труд". 6. В ДСО "Труд".В клубе альпинистов на ул. Трудовая 28а, это в самом центре города, альпинисты собирались по четвергам. Слава Семешин уволился, он перешёл на завод Чкалова, и Николай Никандрович Баженов старший инструктор альпинизма каждый четверг, провожая меня до автобуса по пути домой, настойчиво уговаривал перейти работать в клуб, рисовал перспективу карьеры в спорте. Постепенно я с ним согласился, об оплате никогда разговор не заходил. Я написал заявление на увольнение, но начальник цеха не хотел меня отпускать, так как я работал в комсомольской бригаде, и обо мне, как о самом молодом слесаре, часто писали в газетах и фотографировали. Но, благодаря моему упорству, он всё же заявление подписал. Мы пришли с Баженовым в Облсовет ДСО "Труд", и меня тут же приняли в штат инструктором. В ДСО "Труд" я познакомился со всеми тренерами и многими спортсменами нашего общества. Ездил судить соревнования по лыжным гонкам. Участвовал в подготовке пленумов общества, даже на одном выступил с критикой спортклуба "Сибсельмаш", что у них нет альпинистов. В результате председатель спортклуба, он же замдиректора завода, летом послал несколько человек в альплагерь, оплатив им дорогу и сохранив зарплату. В 1963 году в Новосибирске проходила 5-я Зимняя Спартакиада профсоюзов. Председатель нашего общества Кравец послал меня в гостиницу проверить, как разместились спортсмены и как их кормят. Я, пацан 19-ти лет, опрашивал олимпийских чемпионов Витю Маматова, Сашу Тихонова, их тренера Женю Глинского и других. Я испытывал неловкость, но они отнеслись ко мне с пониманием, хотя в душе, наверное, удивлялись, что какой-то мальчишка интересуется серьёзными вещами. Все лыжники и биатлонисты жили в гостинице "Восток", на другом конце города от завода "Труд", где жил я, и мне приходилось добираться на двух трамваях. Я честно выполнил это поручение, как, впрочем, и все последующие, приучив себя всегда добросовестно относиться к работе. В гостинице я встретил Машу Иванову. Она приехала с командой Красноярского края. Мы оба обрадовались, как всегда радуются встрече альпинисты. В УСО много работы у машинистки. На её столе лежали стопы рукописей, письма в организации на освобождения, протоколы соревнований и, казалось, никогда этому не будет конца. Машинистка без перерыва работала, часто плакала, что её ругают, когда какой-то документ вовремя не готов. Когда она уволилась, на её место пришла молодая девчонка Люба Чичумаева, сидит, печатает как пулемёт, разговаривает со всеми, и на столе перестали скапливаться бумаги. Мне часто поручали обзванивать завкомы и профкомы, и я знал наизусть все номера телефонов предприятий. Тренеры всегда спрашивали у меня тот или другой номер. Особенно я сдружился с Женей Фаинсоном (тренер волейбольной команды "Кировец") и Генрихом Приматовым (тренер баскетбольной команды "Чкаловец", позже "Динамо"), с Ваней Буяновым (тренер по боксу). Он с воспитанниками ездил в альплагерь Ак-тру по альпинистским путёвкам, которые распределял я, и я же инициировал их поездку, за что Иван был мне благодарен. В клубе, в апреле, мы готовились к проведению альпинистского слёта в Барышевском логу. В майские праздники там собралось около 600 альпинистов и им сочувствующих. С группой из Красноярска приехал Волька Базаров. Он пел песни, которые очень нравились всем участникам. Лог находился среди живописных берёзовых колков, трава уже зеленела и сквозь неё пробивались цветы медуницы и подснежников. 1 мая состоялся парад-демонстрация, потом проводились соревнования с элементами альпинистской техники, домбайский бокс и регби в связках. Погода стояла изумительная, солнечная, без ветра и дождей. Настроение царило приподнятое – весна и скоро в горы. На предприятиях начались приёмки физнормативов, в некоторые я приезжал и присутствовал при сдаче. Председателем областной секции альпинизма избрали Костю Ткаченко, который работал начальником ОТК на заводе "Сиблитмаш". Мы часто с ним созванивались и встречались в ДСО, хоть и нелегко ему удавалось отлучаться с работы. В мае пришли путёвки в альпинистские лагеря. В клубе мы распределили их пофамильно. Однажды мне позвонили из Красноярска и попросили путёвку, такая путёвка нашлась. Я пришёл к поезду, на вокзал, проехал с красноярцами до станции "Новосибирск Южный" и вышел. Они мне подарили самодельный песенник, а потом, когда я стал жить в Красноярске, я узнал, что путёвка предназначалась Вале Мытаревой. 7. Школа младших инструкторов ВЦСПС.Путёвки в альплагеря заказывались осенью и кроме новичковых, значковых и разрядных, часть их шла персонально в школу младших инструкторов. В школу пришли путёвки на меня, Лёшу Серьёзнова и Мишу Акименкова. Миша работал в ОРГРЭСе и его не отпускали с работы, хотя я написал на бланке Областного совета ДСО "Труд" ему освобождение, ссылаясь на постановление, подписанное самим И.В. Сталиным. Я даже ездил и разговаривал с директором, но он остался непреклонен и Акименкова не отпустил. Его заменил Эдик Керзон. Несмотря на то, что путёвки персональные, Эдика в школу приняли. Из ДСО "Спартак" в школу поехали Игорь Мешков и Виталий Попадичев. И вот мы в школе, в а/л "Талгар", в самом высокогорном лагере Советского Союза. 2695 метров – эти цифры написаны на большом камне, стоящем около учебной части. Там же висит рында-колокол, который отбивает все команды лагеря: построения на линейку, на занятия, на завтрак, обед и ужин. С одной стороны камня стоит скамейка со спинкой, а с другой альпинисты залезают на камень, и он является мерилом техники скалолазания. Далеко не все могут пролезть эти хитрушки, говоря языком столбистов, вернее ходят его единицы. Но о камне мы ещё вспомним, а пока мы приехали в школу.
Руководитель школы Угаров Алексей Сергеевич, ЗМС, старший тренер Звёздкин Михаил Николаевич, МС. В нашем отделении я, Лёша, Эдик, Велта Цанкале из Риги, Толя Ковалёв и Лёша Потехин – оба из Майли-Сая и наш тренер Борис Дмитриевич Дмитриев – МС. Из Красноярска приехали Серёжа Прусаков, Володя Милько, Эдуард Шильдин. Всего в школе 40 человек. Со многими в последующие годы я встречался на Чемпионатах СССР, в лагерях. Но о них расскажу позднее. Наше отделение поселили в среднем домике, со входом со стороны линейки. Сдали физнормативы, даже бежали кросс, получили снаряжение, и учёба началась. Занятия и лекции до самого ужина. Лекции читали в клубе, в столовой и на природе. На скалах занятия проходили выше столовой, потом на выходе выше лагеря. Когда остановились за лагерем, чтобы набрать дров и я стал привязывать их к рюкзаку, Велта сказала: "Колия, разфеш это трофа, это ше сучия", – и эти слова стали часто повторять курсанты школы. Мы в связке с Керзоном работали на скалах. Эдик подглядел у тренера Юшина, что молоток он прицепил к руке и быстро взял себе это на вооружение. Тогда ещё не ввели каски, как обязательный атрибут. И вот Эдик забил крюк, положил молоток на полку выше себя и стал продевать верёвку в карабин, манипулируя рукой, сдёрнул молоток с полки, и он свалился ему на голову. Неожиданно. А главное больно, альпинистский молоток очень тяжёлый. Хорошо, что отделался только шишкой. Борис Дмитриевич, когда мы с Эдиком работали на скале, сделал мне какое-то замечание, а я ему говорю: "Смотрите, вон ворона полетела". Он обернулся и проводил ворону взглядом. Потом на разборе сказал: "Вот вы, Бархатов, всегда отвлекаетесь на всякие мелочи". Утром назначил меня проводить зарядку. Наш бивак находился на небольшой морене, длинной, но узкой. Что-то я сделал не так, и после зарядки он сказал: "Двойка вам, Бархатов". После занятий пошёл дождь, все залезли в палатки, а дежурные на кострах готовили еду. Я сварил борщ и первым делом принёс в палатку тренерам. Алексей Сергеевич поел и сказал Дмитриеву: "Боря, ты этого парня не трогай". После этого случая Борис Дмитриевич ко мне не придирался. Закончились занятия на скалах, продолжались лекции, и мы начали подготовку к выходу на ледовые занятия. В лагере после обеда до 17 часов мёртвый час. Я в это время, вышел из домика, где мы жили, и хотел пойти в соседний. Меня окликнула начуч лагеря Вера Ивановна Степанова: "Мальчик в белой сваночке, если я увижу вас ещё раз ходящим в мёртвый час по лагерю, то вы вылетите не только из школы, но и из альпинизма". Я быстро ретировался к себе в домик, так как знал о суровом нраве Веры Ивановны. На следующий день мы вышли отрядом на "зелёную поляну", которая находилась под вершиной Караульчи-тау на высоте 3500 м. Занятия проходили на леднике "Крошка", спускающемся с перевала Ак-тюз, между вершинами Ак-тау и Труд. Ледник разрывался на перегибе и спускался в долину среднего Талгара, но до самой долины не доходил, заканчивался вблизи поляны. Вся покрытая травой, она хороша для отдыха, и с неё короткие подходы. Из лагеря до поляны ходьбы 3-4 часа. Вначале подъём по крутой тропе, серпантинами до окончания деревьев и высокой травы, потом по ровной долине по тропе из камней, проходишь выносы трёх ледников, которые спускаются с Талгара и оказываешься на "зелёной поляне". Сразу от поляны до речки растёт невысокая арча, и кое-где попадается "рихтерия эдельвейс" – эдельвейсовая ромашка. Встречаются и эдельвейсы. На холмиках земли живут сурки. Их свист раздаётся со всех сторон. Рано утром слышится своеобразный посвист уларов. Забравшись высоко по склону, они со свистом красиво планируют в долину.
Отработав на льду методику обучения, все курсанты отправились в лагерь, а меня и Лёшу Алексей Сергеевич и Борис Дмитриевич взяли с собой пройти с ледника "Крошка" на ледник "Южный Талгар" посмотреть юго-западную стену Талгара. Поднялись на гребень, разделяющий два этих ледника. Мы шли в связке с Лёшей Серьёзновым. Я ринулся вниз по довольно крутому склону. К счастью, там отсутствовали трещины, и все довольно быстро спустились на ледник и пересекли его, подойдя под стену маршрута "Снесарева". Налюбовавшись стеной, мы спустились по леднику в ущелье и по тропе вернулись в лагерь. Однажды я заступил за камушки, которые обозначали границы линейки и опять получил замечание от Веры Ивановны. Все занятия практически закончились, и школа начала готовиться к перевальному походу. Снаряжение мы уже подогнали, составили список и получили продукты. Мы собирались в длительный поход, который все курсанты называли "турецким". Он проходил из ущелья Среднего Талгара через ущелье Левого Талгара в Мало-Алмаатинское, через а/л "Туюк-су" в "Медео", а оттуда на машинах в ущелье Средний Талгар и пешком в а/л "Талгар". Рюкзаки у нас очень тяжёлые. Чтобы мясо не готовить на высоте, мы в лагере, на кухне приготовили большую кастрюлю котлет. И вот мы вышли в поход. Так как кастрюля в рюкзак не вошла, то я понёс её в руках. Конечно, за время занятий мы неплохо акклиматизировались и набрали хорошую физическую форму, но эта кастрюля запомнилась мне на всю жизнь. Когда непомерно тяжёлый рюкзак давит на плечи и что-то есть в руках, и длится это не один час, а пять, шесть, то альпинизм сладким не кажется. Никто из отделения не изъявил желания хотя бы чуточку пронести.
Ночуем на морене перед подъёмом на перевал ОПТЭ. Рано утром, пока снег мёрзлый, в кошках начинаем подъём на перевал. В верхней части склон крутой, но вот мы на гребне. Сняв рюкзаки двигаемся в сторону вершин "Богатыри" и "МЮД". На вершине "МЮД" пишем записку. Так как МЮД – это Международный Юношеский День, её доверили написать самому младшему. Володя Милько сказал, что он самый младший и написал записку, а в лагере выяснилось, что самый младший я. Потом совершили крутой спуск в ущелье Левый Талгар.
Обширная Талгарская долина состоит из трёх высокогорных долин: Левого, Среднего и Правого Талгара. Невозможно сказать, какая из них лучше. Левый Талгар привлекает своими просторами, дикой красотой. Вначале оказываемся в ледниковой зоне, выше 3500 м, спускаемся по снегу, проходим снеговую линию, затем идём по леднику, спускаемся с него и оказываемся в Субальпийской зоне – царстве пёстрых высокогорных лугов, покрытых низкой арчой, лишайником и небольшими островками неприхотливых цветков. На высоте 2800-2600 м. попадаем в лесолуговую зону. Здесь появляются знаменитые тяньшанские ели. Когда-то здесь существовал альплагерь "Альпийская Роза". Кое-где видны остатки строений. На поляне ставим палатки, появляются костры, на них готовим обед. В ущелье много разнотравья, приятен аромат трав, много насекомых на цветах. Чувствуется, что здесь нет людей. Все раздеваемся, загораем, сушим ботинки, носки и верхнюю одежду. До утра отдыхаем, обсуждаем пройденный путь. За ужином съедаем последние котлеты и: "О, наконец-то кастрюля пуста и свободны мои руки!"
На другой день все отделения спустились в Мало-Алмаатинское ущелье для восхождения на пик Маяковского с одноимённого перевала по маршруту 3А кат.тр. А наше отделение пересекло долину Левого Талгара, поднялось на перевал Орджоникидзе и, оставив рюкзаки, начало восхождение на пик по 3Б кат.тр. Лёша Серьёзнов предложил меня руководителем. Борис Дмитриевич утвердил это предложение. Скалы крепкие, с хорошими зацепками. Я уверенно начал пролазить за верёвкой верёвку, забил несколько скальных крючьев. Мы шли в связке с Лёшей. И вот мы на вершине, носящей имя пролетарского поэта. О ней альпинист А. Кузнецов писал:
А вот таким я вижу вас впервые Спустившись по 3А, мы сходили на перевал Орджоникидзе за рюкзаками и, соединившись с другими отделениями, начали спуск к альплагерю "Туюк-су". Перед лагерем остановились, чтобы привести себя в порядок, а начальник школы Алексей Сергеевич надел свежую рубашку и галстук-шнурок с металлической застёжкой в виде щита с изображением знака французской федерации альпинизма. И вот все участники и тренеры школы вошли в лагерь. На линейке нас встретил весь личный состав лагеря. Ужинали мы в столовой, а потом пошли в клуб на танцы. Помню, что танцевал я вальс-бостон с Тамарой Поспеловой, женой моего друга Бориса Багаева. Утром мы спустились в "Медео", где нас ждали машины, уехали на перевалку и поднялись в "Талгар". Через день все курсанты сдали экзамены, спустились в Алма-Ату и разъехались по домам. Лёшу Серьёзнова и меня Вера Ивановна вызвала в учебную часть, поздравила с окончанием школы и пригласила на будущий год стажироваться в лагере, чему я очень удивился, вспомнив, как она меня отчитывала, но принял её приглашение. "Талгар" считался престижным лагерем. И тут Вера Ивановна предложила совершить с инструкторами лагеря два восхождения. Хотел бы я посмотреть на того, кто отказался! Снаряжение я ещё не сдал, а продукты, она сказала, возьмут инструктора. Я чувствовал себя на седьмом небе от счастья. Мы сходили на Ак-тай по 3Б и на Чокан Валиханов по 4А. Вместе со мной в группе шли выпускники нашей школы из Красноярска Володя Милько и Эдик Шильдин.
Когда вернулись в лагерь, Вера Ивановна вновь предложила мне сходить с инструкторами на восхождение, и опять не было предела моей радости. Со Славой Запорожченко, Серёжей Елагиным, Юрой Колокольниковым и Володей Ивановым мы вышли на подход на ледник Корженевского. Ночевав под Караульчи-тау, тройка пошла на восхождение на Ак-тау, а мы со Славой поднялись на перевал Суровый, спустились на ледник Корженевского, подошли под вершину Иссык-тен-чоху, поставили палатку, где к нам присоединилась тройка, спустившаяся с Ак-тау. На следующее утро мы начали траверс Иссык-тен-чоху – Ак-гюль. Ночевали в палатке перед пиком Ак-гюль (белый цветок). Утром зашли на вершину, спустились с перевала Суровый в Левый Талгар, пришли в лагерь. Я сдал снаряжение, спустился на перевалку, дошёл до города Талгар, сел на автобус и приехал на базу лагеря. Это очень длинный путь. Наутро пришли из "Туюк-су" Нэта Иванова и ещё кто-то, будили меня, чтобы пригласить на восхождение, но добудиться не смогли. Об этом я узнал только в Новосибирске. 8. 1964.Как и договаривались с Верой Ивановной, я приехал в лагерь на стажировку. Также приехали стажироваться мои друзья Лёша Серьёзнов, Эдик Керзон и товарищи по школе Велта Цанкале и Святозар Королёв. Отрядом новичков командовала очень опытная альпинистка, мастер спорта Ирина Ефимовна Коренева. В лагере я познакомился со многими инструкторами, с которыми потом проработал в горах много лет. Всё обучение начинающих альпинистов проходит в занятиях и лекциях. С 9 до 14 часов занятия, в 15 часов обед, до 17 мёртвый час, с17 до 20 лекции. В 20 часов ужин и после ужина свободное время. Первая неделя в лагере довольно насыщенная. Потом выход в высокогорную зону на снежно ледовые занятия на зелёную поляну. До обеда занятия, а потом отдых, всё-таки участники приехали в свой отпуск. В хорошую погоду на зелёной поляне, под вершиной Караульчи-тау приятно отдыхать, после занятий просушить верхнюю одежду, носки, стельки, ботинки. На поляне растёт травка. У самого ледника, невысоко от земли, поднимаются яркие венчики снежной примулы, крупные жёлтые и фиолетовые фиалки, лютики, анемоны, астры, встречаются мохнатые соссюреи и удивительные подушкообразные дриаданты. Тут же находятся заросли кабрезии, среди них мелькают ярко-синие колокольчики горечавки, а на склонах у суровых скал растёт легендарный цветок гор – эдельвейс. Часто встречается красивая эдельвейсовая ромашка (рихтерия-эдельвейс). Вокруг много сурочьих нор, и слышится свист их обитателей. С рассветом можно услышать свист уларов. Встречаются дикие козы, но они очень пугливы и их можно увидеть только очень издалека. Вернувшись с ледовых занятий, начали готовиться к перевальному походу и восхождению. День отдыха совпадал у всех отрядов: новичков, значкистов и разрядников. В этот день проводились соревнования по волейболу. Инструктора выставляли свою команду. Я играл за инструкторов, но нам фатально не везло, и в финале мы всегда проигрывали. По вечерам собирались в клубе на танцы, но в основном пели песни. В последний день смены готовили концерт, в котором я обязательно участвовал. Инструктора выступали заводилами этих концертов. Все участники и работники лагеря набивались в клуб и с удовольствием встречали самодеятельных артистов. Но среди них бывали и профессионалы: Фуат Мансуров, Анатолий Кельберг и другие. Большой популярностью у зрителей пользовались дружеские пародии. Первую смену я стажировался у Валентина Маковецкого из Челябинска. Хорошо помню лица многих участников. Запомнилось, как в день отдыха нажарили большущую сковородку грибов – вкусно необыкновенно.
Сейчас вспоминаю наше дружное отделение, и как всем было приятно общение на занятиях и отдыхе. Вторую смену я стажировался у Майи Фёдоровны Левиной (Орловой) из Челябинска. Она закончила Новосибирский институт связи. После стажировки я сдал экзамен и две смены отработал инструктором у новичков. В этом году в а/л "Талгар" работала школа инструкторов. В ней учились новосибирцы Толя Богомолов и Эдик Могилевский, а также Роберт Чахоян, красноярцы Володя Андреев (Габони) и Виталий Гудков (ВээС), барнаулец Юра Ачкасов и другие. Они создали небольшой оркестр и все участники, находившиеся в данное время в лагере, после ужина приходили в клуб послушать песни, которые пели курсанты школы инструкторов. Они исполняли талантливо и с таким задором, что во всём лагере не нашлось равнодушных к их исполнению. Чахоян Роберт – инженер, окончивший музыкальное училище, игравший на пианино, аккордеоне, гитаре, Стенин – гитара, ударник не помню кто. В лагере имелось пианино, как его занесли по 10-километровой тропе, местами она очень узкая и идёт по мелкой осыпи – не знал никто.
В четвёртой смене инструктора лагеря совершали восхождение на в. Даугава в массиве Талгара. В верхней части стены произошёл срыв идущего первым Ивана Ивановича Ромишевского. По красной сигнальной ракете группа сообщила, что у них ЧП. Вышел головной спасотряд и через перевал Суровый подошёл под вершину. Они сообщили, что нужно тросовое снаряжение. Утром мы вышли из лагеря с тросовым снаряжением, навьючив его на лошадей. Тёплых вещей с собой не взяли. Лошади прошли только под подъём на перевал. Мы, человек пять, взяв катушки с тросами, рюкзак-носилки, акью и все причиндалы, стали подниматься по осыпи, представляющей из себя неширокий кулуар. Время не раннее, и кулуар пробивался камнями, несущимися со страшной силой. В то время каски ещё не входили в обязательное снаряжение, и без них мы чувствовали себя как-то неуютно. Перевал довольно высокий и находится выше снеговой линии, а я шёл в рубашке с короткими рукавами. Мы не рассчитывали, что нам придётся подниматься на перевал, но тросовое снаряжение требовалось наверху. По мере подъёма становилось всё холодней и холодней. Поднявшись на перевал и передав снаряжение и продукты, мы начали спуск. Погода стояла облачная и пошёл снег. Спустились с перевала уже поздно, внизу шёл дождь. К зелёной поляне подошли в темноте. Началась гроза. Сверкала молния, потом громыхал гром минут пять-десять, а потом опять молния, и наступала непроглядная темень. Мы сбились с тропы и оказались выше неё метров на сто. Без фонариков, держась друг за друга, мы продвигались к лесной зоне. Хорошо, что вовремя заметили, что идём не по тропе и спустились на неё. В лагерь пришли мокрые и очень усталые. На следующий день я вышел с рацией, поставил палатку напротив ледника Южный Талгар. Натянул антенну и противовес. Немецкая военная рация "кляйнфу", тяжёлая, весила килограммов шесть. Я связывался с горой и лагерем. Ромишевский сломал лопатку. Его спускали с горы на тросе. Все четыре дня бушевала гроза, но благодаря мужеству и самоотдаче спасателей всё обошлось благополучно, без дополнительных неприятностей. Разборы восхождений проводились в учебной части, состоявшей из двух комнат. В меньшей жила Вера Ивановна. Там размещался её рабочий стол, а над столом большая полка с книгами и маленькими книжечками – описаниями маршрутов. В углу шкаф, у противоположной стены кровать. В другой комнате стоял большой стол, накрытый зелёным сукном. На стенах висели фотографии вершин, и на гвозде много плакатов с учебными пособиями по горному рельефу: изображения скал, ледников, морен. А также по технике передвижения, переправам через горные реки и т.п. Вдоль стен стулья. После разборов инструктора оставались пить чай с конфетами и печеньем. Вели разговоры о горах и альпинизме. Иногда смотрели удивительную коллекцию альпинистских значков, собранных Верой Ивановной. Особенно я запомнил значок за К2. На неё в то время зашли только два альпиниста итальянской экспедиции. Однажды Вера Ивановна достала из стола несколько тюбиков с экстрактами из Звёздного городка, их выдавали только на сложные восхождения, и предложила попробовать. Налила несколько стаканов чая и выдавила по чуть-чуть в стаканы. Все начали понемногу пробовать и говорить о своих ощущениях. А Женя Голубенков сказал: "Вера Ивановна, а мы его на хлеб намазываем!". Веру Ивановну чуть кондрашка не хватила. "Женя, да разве ж можно, такой дефицит и на хлеб?", – сказала она, заикаясь. И долго высказывала ему, под наше хихиканье, что он не прав. На крыльце учебной части мы смотрели ласок, которые под ним жили. Красивые, жёлтые с белой грудкой они так интересно играли друг с другом, что мы подолгу наблюдали за ними. В выходной день один час работали на уборке территории лагеря. Выкладывали камушками дорожки, ведущие от линейки вдоль домиков к клубу, белили их извёсткой, а также высаживали елочки. В этом году я сходил на в. Абай Кунанбаев, 4Б. Руководила Люда Жук, участники - инструктора Валентин Маковецкий, Эдик Керзон и я. Попали в непогоду, снег и холод. Две ночёвки на гребне. Но всё равно прошли. Между 4-й и 5-й сменами под руководством Михаила Семёновича Левина с Переходюком и Володей Клименко сходили на Кара-тау, 5А кат.тр. Скальный маршрут в тёплую солнечную погоду. Миша Левин в этом же Северном отроге чуть ниже Кара-тау приглядел безымянную вершину. Мы: Ирина Ефимовна Коренева, Женя Голубенков, Велта, Зигис, я, Эдик Керзон, Майя Левина, – под его руководством совершили первовосхождение на эту трёхглавую вершину и предложили назвать её Таганай. 9. 1965. Талгар.На следующий год я заключил договор с лагерем на 5 смен. Прилетел в Алма-Ату и очень удивился, что Вера Ивановна уже не работает. Начальником учебной части будет Михаил Леонидович Бахилов, тоже алмаатинец. В Алма-Ате, в отличие от Сибири, на рынке изобилие огурцов, помидоров, уже появилась черешня. Тепло и вовсю ощущается лето. В парках и аллеях цветут цветы. В обед, как обычно, идём в столовую Республиканской партшколы, там вкусно готовят и дёшево. Перелезаем через железный забор со стороны улицы Ленина и едим лагман с длинной-длинной лапшой. Назавтра доезжаем до перевалки и по тропе поднимаемся в лагерь. Тропа давно уже знакома. После подъёма переходим по мосту и опять длинный тягун. Наконец осыпные прижимы, после них взлёт – и вот он ручей, в котором между мхов течёт чистая, целебная вода. В верхней части она проходит под землёй, набирает в себя соли и минералы и вытекает такая вкусная, что пьешь её и хочется ещё. Долго сижу около ручья и, вдоволь напившись, поднимаюсь и продолжаю движение к лагерю, а он совсем близко. Вот уже видно учебную часть и домики участников. Перед сменой я с двумя инструкторами сходил на учебные скалы, мы почистили все маршруты и актировали их. Все пять смен я работал с новичками. В лагере познакомился со многими инструкторами: Серёжёй Поляковым, Рэмом Семигулиным, Любой Котельниковой, Львом Ястребковым, Колей Страховым, Валерой Ерёминым, Анатолием Ермаковым, Нелей Усмановой, Витей Малютиным, Валерой Пономарёвым и другими. В этом году в Талгаре проводились сборы новосибирцев, Московского "Зенита", казахского "Спартака". Инструкторский коллектив был дружный.
Во вторую смену мы ходили в перевальный поход, через перевал Тэке в Левый Талгар. Командовал отрядом Рома Перский. В солнечный, безоблачный день мы разбили бивак на хорошей поляне с травой. Пообедав и отдохнув, начали участникам показывать альпинистские шутки: как двое могут поднять 20 человек, показ луны через рукав штормовки и много других. В конце провели домбайский бокс. Много смеялись и веселились, всем участникам всё очень понравилось. На следующий день отряд поднялся на перевал, где все оставили рюкзаки и пошли на зачётную вершину "Юбилейная". Лёша Серьёзнов, Виталий Попадичев и кто-то ещё из стажёров остались на перевале. На вершине участники пофотографировались, посмотрели панораму и спустились к рюкзакам. Потом начали длинный спуск в лагерь, где их, уже новоиспечённых значкистов торжественно встречал весь лагерь, с традиционной ложкой горчицы и компотом. После приветствия Бахилова Рома Перский сказал: "А теперь инструктора дарят вам ещё одну шутку, откройте ваши рюкзаки и увидите подарок гор – камень!" Ребята, оставшиеся у рюкзаков, не поленились, разобрали все рюкзаки и аккуратно упаковали каждому участнику по камню. И они несли три часа эти камни на себе. Некоторые вначале обиделись, а большинство долго хохотали и к ним присоединились все остальные. Состав инструкторов подобрался интересный, работали дружно. Однажды в пересменок Женя Голубенков обошёл всех инструкторов с предложением: "Что вы сидите по домам, пойдёмте смотреть на звёзды и Луну". И все, взяв спальные мешки, поднялись на лужайку выше инструкторских домиков, разместились на траве и стали смотреть на небо. Начали называть созвездия, кто какие знал. Больше всех знала Ирина Ефимовна. Тут же заварили чай, принесли гитару и сидели часов до трёх. К сожалению, кроме прекрасных и радостных событий в горах случаются несчастные случаи и даже трагические. Группа разрядников из Алма-Аты с инструктором Рэмом Семигулиным будучи на восхождении на в.Караульчи-тау по 4Б кат.тр. вечером не вышла на связь. Утром направили головной спасотряд. Поднявшись от зелёной поляны по осыпи под маршрут, мы обнаружили их всех мёртвыми. В одной связке все четверо, они сорвались и, пролетев метров 300-400, разбились. Вначале их транспортировали в лагерь, а потом на перевалку. По 16 человек на каждые носилки, часто меняясь, мы быстро спустили тела до машины. Руководил транспортировочным отрядом Володя Колодин. Он у машин сказал такую речь, что у всех мурашки по спине пробежали. 10. Альплагерь Талгар.Наступило время рассказать об альпинистском лагере "Талгар". Построили его в 1954 году и назывался он "Металлург Востока". Этот самый высокогорный лагерь расположен в живописной долине среднего Талгара, в лесной зоне, на высоте 2695 метров. В центре лагеря учебная часть, напротив неё дом бухгалтерии, между ними камушками размечена линейка, на которой проходят все построения личного состава лагеря. Вниз от учебной части и бухгалтерии идут дорожки и стоят по три домика с каждой стороны, в них размещаются участники. Ещё ниже расположен клуб, а за ним баня для участников. Между клубом и нижними домиками находятся волейбольная и баскетбольная площадки, а также перекладина, кольца, канат и дыба, где принимаются физнормативы.
От линейки вверх располагается столовая на 200 мест с кухней и посудомойкой. Плита в кухне нагревается соляркой. Слева вверх от столовой склады со снаряжением, бельём и продуктами. За складами находится пекарня, а ещё выше дом начальника лагеря. Справа от столовой выше бухгалтерии стоит медкабинет, а за ним двухэтажный дом. На первом этаже жилые комнаты для бухгалтерии и сестры-хозяйки, а на втором этаже радиорубка, в ней жил радист. Связь с базой в Алма-Ате осуществлялась по рации. В рубке размещён коммутатор местной телефонной связи. Вход в рубку по крутой высокой лестнице. За этим домом находился небольшой домик спасслужбы, где лежали собранные рюкзаки спасфонда. От бухгалтерии вверх по ущелью стояли два инструкторских домика. Все домики участников и инструкторов с двумя верандами, на противоположных сторонах, и в каждой веранде по два входа. В комнатах участники жили по 5-6 человек, а инструктора по три человека. У инструкторов в комнатах печки. У всех кровати с панцирными сетками и ватные матрасы, на них подушки, простыни, одеяла. За инструкторскими домиками размещались стационарные брезентовые палатки с кроватями, в них жили разрядники. За палатками стояла баня по-чёрному для инструкторов. Вверх по ущелью метрах в 150-200 слева от тропы располагалась прачечная, а за ней молоканка. В лагере держали своё стадо, голов на 30-40, которое давало лагерю молоко, сметану и мясо. Скот пасся на хорошей сочной траве. До 1961 года, во времена директора Моисея Яковлевича Резникова, в лагере имелись свои куры и пасека. Несколько рабочих заготавливали дрова, сено и занимались хозяйственным ремонтом. Они вручную пилили большие деревья, кололи, а когда дрова высыхали, все участники утром вместо зарядки бежали и приносили их к бане и кухне. Выше и левее дома начальника лагеря, за учебными скалами находился "луг сенокоса", рабочие косили там сено, и когда оно высыхало, все участники смены сгребали его в копны. Вверх по ущелью от реки Правого Талгара сделали отвод в трубу, по которой вода стекала с большим перепадом, а ниже стоял генератор и вырабатывал ток. Эта местная электростанция иногда выходила из строя, и участники с инструкторами вели работы по устранению неполадок. Но это случалось довольно редко. Ежедневно с 6 до 23-30 лагерь пользовался светом, радист-электрик открывал и закрывал заслонку на электростанции. Здесь же у прачечной наведён висячий мост через реку, им пользовалась для измерений гидролог Евгения, жена Василия Архиповича Андрейшина. В лагере работали два пекаря, они пекли белый хлеб, всегда свежий и вкусный. Они же готовили квас, но чего-то в нём не хватало, наверное, резкости, потому что его настаивали из белого хлеба. Для себя они ставили бражку, и радист, а также рабочие, иногда ею баловались. Пекари около своего дома отвели воду по жёлобу, в конце его приделали деревянные фигурки кузнецов с молотами, и эти кузнецы днём и ночью молотили по наковальне кувалдами, и было интересно и весело наблюдать за ними. Между складами и пекарней находилась открытая, но под крышей, скотобойня. Бычок или тёлочка привязывались за рога веревками, и рабочий бил по голове между рогов кувалдой. Скотина падала на колени, и тут её резали ножом по горлу. Может быть, это жестоко я описываю, но кормить альпинистов надо. Все постройки в лагере стояли под железными, покрашенными крышами. Лагерь смотрелся основательно и красиво. В рынду били, созывая всех для приветствия пришедших с восхождения групп. Когда же отряд или группа уходили на восхождение, радист Василий Григорьевич заводил пластинку "Бродяга я!". Ему это нравилось, и он никогда не пропускал этого удовольствия. Он запомнился как высокий и добрый человек, если к нему обращались за помощью, всегда помогал, никогда не отказывал.
Пик Талгар с Севера А в лагере продолжался учебный процесс. Начспасом назначили Колю Галиаскарова. Одну смену я работал подменным инструктором (без закреплённого отделения), и он меня заставил вырубить 10 шестов. Я ходил с топором и искал подходящие ёлки. Из лагеря намечу подходящие, а подойду – и они оказываются слишком толстые, непригодные для носилок. Галиаскаров довёл меня, и я сказал Бахилову, что если он от меня не отстанет, то я зарублю его этим же топором, с которым ходил за шестами. Михаил Леонидович велел ему отстать от меня, и я вздохнул свободно. Коля Галиаскаров отличался своеобразием. Ростом чуть выше 150 см. Лев Ястребков в своё время ходил на горы, чтобы Галиаскаров выполнил норматив мастера спорта, но когда Лёвчик попросил Колю дать ему из спасфонда пуховку, тот ему отказал, и Ястребков костерил его потом всякими словами. Косноязычная речь Коли вошла в поговорку. Он выдавал иногда такие выражения, что весь лагерь повторял их и даже издевался над ним. Например, он говорил: "Приходите девочки в спасфонд, я вас всем снабздю". Самое популярное выражение: "Сэлый щайник щаю выпил, щото потею!" Или: "Курису съедим, щаю попьём, пойдём на Сыпущую". Кто-нибудь говорит, подражая ему: «А облащность?" И так весь лагерь весь сезон копировал Колю. Больше в лагерь он не приезжал. Несколько раз с отрядом новичков мы ходили на ледник Озёрный и останавливались биваком под вершиной ГТО. Хорошая, тёплая поляна, на которой находились каменные круги. Эти ночёвки мы называли "скифскими". Гораздо позже я вычитал, что эти круги – кромлехи, ритуальные сооружения древних людей. Отрог, который шёл от вершины Металлург, понижался на север и после ГТО и перевала Северный в нём стояла небольшая осыпная вершинка. Совершенно безопасная, мы туда ходили с новичками, там каждое отделение фотографировалось. В отделениях иногда попадались лыжники, мастера спорта. Глядя на эту вершинку, они говорили, что за полчаса забегут на неё. Я утверждал, что это невозможно, но они, не имея опыта хождения в горах, настаивали на своём. Я предоставлял им шанс, с условием: бегите полчаса и до куда бы ни дошли, возвращайтесь. Никто не укладывался в полчаса и не солоно хлебавши возвращались. В том году я сходил много раз со значкистами, а для себя с Лёшёй Серьёзновым, Юрой Коноваловым, Иосифом Добкиным и Володей Клименко прошли траверс Талгара. В двойке с Толей Богомоловым сходили Южный Талгар (по Барановскому). С Любой Котельниковой прошли траверс Чекист-Саланова, где взаимодействовали с двойкой Валентин Сулоев – Лидия Феоктистова. Закончив сезон, мы с Любой Котельниковой в Алма-Ате сходили в гости к Вере Ивановне Степановой. А на следующий день собрались на дне рождения у Михаила Леонидовича Бахилова, где присутствовала и Вера Ивановна. В лагере вместе с Бахиловым жила его дочка Юля, лет шести. Мы с ней часто играли, а потом приехала и его жена Людмила. Так что все хорошо знали друг друга. Людмила с женщинами наготовили всякой еды, особенно мне запомнились баклажаны. Очень славно посидели. На следующий день разъехались по своим городам. Осенью в клубе имени Сталина состоялось перевыборное собрание новосибирской федерации альпинизма, и меня избрали её членом. |
|
Использование материалов сайта разрешено только при согласии авторов материалов. | |
веб-лаборатория компании MaxSoft 1999-2002 © | |
