А.Л.Яворский. Столбы. Поэма
Часть 34. Перья
Геолога собой вы омрачали,
Он золото когда-то здесь искал,
И вы, как диво, вдруг пред ним предстали
И он тогда о вас так скупо написал:
“Вот этих гор гранитные руины
Поставлены на голову стоят,
Матрацевидной формы исполины”.
Но золоту он был бы больше рад.
Ну что кому. Оно понятно -
Кто ищет что, то и найдет,
Но что оно и для него занятно,
Того не скрыл геолог тот.
И вдолге, вдолге подошли другие,
Им не до золота, им красота милей,
И новые слова, слова иные
Услышали от этих вы людей.
Простой восторг, простой и неподкупный,
У них суждения всегда одни и те.
Прекрасно то, что так для всех доступно,
Так грозно и зовуще к красоте.
Куда оно зовет? Зовет туда, к вершине,
Блажен, кто смел и думает дерзать,
Кто силу пробует и ловкость на руине,
Блажен, кто думает там наверху летать.
О чуде этаком я не слыхал от роду
И не видал ни на яву, ни в снах,
Какие ветер формы нам в угоду
Создал из камня на Столбах.
Здесь камня два величиною с лес,
Как два пера стоят друг коло друга,
Но как нарочно их не сблизил бес,
Чтоб тешилась чия-то мысль в потуге.
Нельзя ли как-нибудь соединить их главы,
Одно к другому прислонить
Так просто, вовсе не для славы,
А чтоб поозорничать, пошалить.
И мысль о том уже давно витала
С тех пор, как их столбист узнал,
Да силы для того, вишь, не хватало,
Как не раздумывал, скольких ночей не спал.
И дерево он пробовал приставить,
И цепкую веревку вверх кидал,
Но так он и не мог себя прославить
И отступился, так устал.
Другой и третий – все одно желали
При виде этих перьевых Столбов.
Ходили, мерили, пытались, предвкушали
Залезть и оседлать вершины гордецов.
И повезло кому-то, камень сдался,
Он щель нашел там, с задней стороны,
Веревку зацепил, по ней наверх забрался,
Преодолев все трудности стены.
Но то, к чему спешил, уже осталось сзади,
Когда он побывал там, на верхах,
Не этого желал. Чего же ради
Он так отчаянно царапался в щелях?
Пред ним как гордецы, стояли снова Перья,
Но не вверху теперь, а здесь в ногах.
И вновь досада и неверье
Зашевелились где-то там в его мозгах.
И стоя на одном из Перьев, и взирая
На узкий верх второго гордеца
Он понял, что не все он совершил, взбираясь
На их чело. Не все. Не до конца.
Еще соединить осталось главы обе,
Два метра весь провал. Он не велик. Никак.
Но хоть кого от мысли покоробит
Над пропастью скакнуть. Себе кто враг?
И тут нашелся кто-то, взял и прыгнул,
И прыгнувши, приник на гребне головы,
Казалось – он всего достигнул
И радости друзей, и хвалящей молвы.
Но оглянулся – снова мысль тревожит –
Обратный совершить над пропастью прыжок.
Рожденный прыгать все ж взлететь не может,
Такой судьбы жестокий рок.
Одно перо повыше чуть родилось,
Стоит и неприступное зовет.
И не одно в порыве сердце билось
Идти к нему над пропастью в полет.
Да так вот до сих пор стоит, не смеет
Решиться и взлететь на грань того пера,
Мысль неотступная и греет и лелеет
Рассудка с сердцем тщетная игра.
Но здесь на Перьях видел я другое.
Оно достойно выхода на бис –
Один юнец с красивой головою
Свершив прыжок обычный сверху вниз,
Встал на руки на гребне над провалом
И, ноги вытянув, пошел ходить кругом,
Все замерли при виде небывалом,
А он кружил, как будто ни при чем.
Потом – встал на ноги и сел верхом спокойно
Как будто оседлал послушного коня,
И избоченясь, молодой и стройный
Задорно вызывал к тому всех и меня.
И я подумал – вот бесстрашье это,
Воспитанное здесь в краю Столбов,
Вот то, что должно быть воспето,
Прочувствовано песнею без слов.
Что Гарри Пиль, что трюк и номер цирка
Там, над ареною, где сетка иль песок,
Вот в том-то вся и закавыка,
Что здесь без всяких без подмог.
Промазал. Кончено. Прощай друзья и воля,
Земля прими, коль камень так схотел.
Такая, значит, вышла доля.
Последнюю, прощальную пропел.
Так и пьянят, зовут собою Перья,
Зовут в полет, влекут на хитрый лаз.
Я там бывал. Скажу без лицемерья –
И сиживал и думывал не раз.
И тоже не додумал ту задачу,
Хотя измерил мысленно весь путь,
Не прыгать же так просто на удачу,
Чтоб больше не попеть и не вздохнуть.
С тех пор какие сделаны подходы,
Открыты новые, красивые хода,
Пытливых смельчаков щадят часы и годы
Счастливит их Столбов звезда.
Я вижу их всегда – и молодых и ловких,
Лишь стоит мне закрыть на миг глаза.
Но где они сейчас во дни героековки,
Когда над миром грянула гроза?
Наверно, многие из них – на поле брани.
Столбов закалка там нужна,
Там, где при дерзком ликованьи
Надвинулась врагов коварная стена.
И там пред ней Столбист сдавал зачеты,
Что на Столбах у камня он узнал,
Шел с песнею на смерть за все высоты
Любимой Родины. Не дрогнув умирал.
В снегах Финляндии. Под стенами столицы,
Свершая в подвигах чудесные дела,
Не даром же Столбовская землица
Ему такую выучку дала.
Да! Многим нет уже к Столбам возврата,
Но кто придет, он, как и прежде свой,
Хозяин дивного Столбов квадрата,
Овеян дымкою и славой боевой.
И глядя на Перо себе, невольно скажет –
“Вот здесь искусства смелости исток”,
И смерив расстояние, покажет
По-прежнему без промаха прыжок.
29.01.46
Оригинальный рукописный текст: стр.1,
стр.2
 
А.Л.Яворский. Столбы. Поэма. / Часть 34. Перья
Автор: Яворский Александр Леопольдович
Владелец: Павлов Андрей Сергеевич
Предоставлено: Павлов Андрей Сергеевич
Собрание: А.Л.Яворский. Столбы. Поэма
| 
Скалы
