Елена Александровна Крутовская

Пан Казимир

Пан Казимир был заяц. Но не хорошо знакомый мне наш таёжный заяц-беляк, а русак, первый русак, с которым мне довелось иметь дело. Он был очень похож на мелкопоместного польского шляхтича из романа Генрика Сенкевича, и я назвала его Паном Казимиром...

Вид у них обоих был очень печальный: и у девушки, и у самого Пана, классическая ушастая голова которого торчала из рюкзака у неё за плечами.

Подозреваю, что их обоих просто-напросто выгнали из дома в тот день, после очередного «подвига» Пана Казимира. Наверное, он опять пообедал шерстяным свитером (он, как объяснила нам его молодая хозяйка, «обожал» изделия из чистой шерсти), прогрыз дыру в одеяле или совершил ещё что-нибудь столь же «героическое».

На морде у Пана Казимира была написана философская покорность судьбе, он слегка шевелил раздвоенной губой, словно говоря: «Что ж... всё случается в жизни... умрём, но шляхетской чести не уроним!»

Я хотела принять его достойно - из рук в руки, но, как только вытащила из рюкзака, освободив ушастую голову из петли, Пан Казимир распрямился, словно взведённая пружина, и изо всех сил лягнул меня задними ногами.

- Нет, с ним вот так надо, - сказала девушка, решительно взяв Пана Казимира за длинные уши.

Пан Казимир тотчас перестал лягаться, затих и повис в её руке, как воздушный шар, из которого выпустили воздух. Пан Казимир всем нам очень понравился. Даже Джемсу. Джемс долго сидел на корточках перед клеткой, куда мы посадили Пана, разглядывая его, трогал за уши, гладил и расспрашивал меня: кусается ли он, и, если кусается, то очень больно или не очень?

Пан Казимир не кусался. Сидел смирно, поджав под себя все четыре лапы, заложив длинные уши на спину и посверкивая золотисто-коричневым глазом. Физиономия у него была печальная и выглядел он несчастным и угнетённым.

От морковки он гордо отказался, колбасу (рекомендованную для ручных русаков Бремом) также отверг, попил немного молока и вновь погрузился в чёрную меланхолию.

- Да он совсем хороший заяц! - восхитились мы. - Сидит себе в клетке, никуда не лезет, можно его даже не запирать!

В течение двух дней Пан Казимир действительно сидел в клетке, ел овёс, запивал молоком и меланхолично шевелил раздвоенной губой, словно размышлял о бренности всего земного. На третий день под вечер он вдруг нацелил оба уха вперёд и, как по команде «пли!», «выстрелил» из клетки.

На дороге у него стоял наш маленький рыжий пёсик Тымой. Пан Казимир, с истинно панским высокомерием, не удостоил его заметить, он просто-напросто перемахнул через Тымоя и отправился дальше по своим заячьим делам.

Тут ему преградила путь Дагни. Она была раза в три больше Пана, и её он соблаговолил заметить - они понюхались.

Потом Пан Казимир встал на задние лапы, осмотрелся, опять нацелил уши и «выстрелил» в спальню. Дагни, заподозрившая его в каких-то нечистых намерениях, озабоченно побежала за ним.

Игнорируя её присутствие, Пан стал деловито исследовать, нет ли в спальне шерстяных вещей, которые можно погрызть. Шерстяных вещей не оказалось. Пан Казимир разочарованно тряхнул ушами и убежал к себе в клетку подкрепиться овсом.

Дагни пришла за ним, легла перед клеткой и, просунув в дверцу лапу, осторожно потрогала Пана по носу. Пан подскочил и - бац! Бац! Отбарабанил передними лапами по кормушке. Дагни отскочила, облизнулась. Села, подумала немножко; опять подсунулась, на этот раз мордой. Снова - бац! Пан Казимир влепил ей крепкую пощёчину. Дагни взвизгнула. Пан Казимир пошевелил губой и с независимым видом отправился мимо нас в служебное помещение.

И началось!

Клич: «Где заяц? Смотри за зайцем!» - стал боевым кличем нашего дома. Пан Казимир возникал в самых неподходящих местах: на обеденном столе, на подоконнике среди цветочных горшков, где он с задумчивым видом пробовал листья жасмина и аспарагуса, оценивая их на предмет съедобности; на кроватях; в служебном помещении метеостанции. Шевеля раздвоенной губой, он деловито осматривал здесь метеорологическое оборудование, как член инвентаризационной комиссии, который хоть ничего не понимает в метеорологии, но считает нужным показать себя сведущим в этом деле.

Нас Пан Казимир вспоминал только тогда, когда был голоден. Проголодавшись, он разыскивал меня, поднимался на задние лапы и решительно барабанил по колену: давай лопать! В других случаях он нас игнорировал, мы для него просто-напросто не существовали.

Если мне теперь кто-нибудь будет говорить, что русак - кроткое существо, которое всех боится и не умеет за себя постоять, я ему не поверю. Пожил бы он на одной жилплощади с нашим Паном Казимиром!

Публикуется по книге.
Е.Крутовская. Дикси.
Л.Детская литература, 1984

Материал предоставил Б.Н.Абрамов

Е.А.Крутовская. Ручные дикари. Дикси. Лоська. Имени доктора Айболита. /Пан Казимир

Автор: Крутовская Елена Александровна

Владелец: Абрамов Борис Николаевич

Предоставлено: Абрамов Борис Николаевич

Собрание: Е.А.Крутовская. Ручные дикари.

Использование материалов сайта разрешено только при согласии авторов материалов.
Обязательным условием является указание активной ссылки на использованный материал

веб-лаборатория компании MaxSoft 1999-2002 ©