Красноярские Столбы
СкалыЛюдиЗаповедникСпортСобытияМатериалыОбщениеEnglish

Анатолий Ферапонтов. Байки от столбистов - III

 Кто-кто в теремочке живет?

В таежном краю строить избушки дело привычное и спорое, так что уже в начале века на Столбах стояли такие избушки для лазунов и охотников. Вряд ли кто сейчас способен посчитать, сколько их было построено в течение столетия, но все столбисты знают, как они дружно горели в конце 30-х и 70-х - по разным причинам, разумеется.

Мне довелось застать еще: Кильдым, Баня, Беркутянка, Вигвам, Медичка, Перушка, Нелидовка, Музеянка, Искровка, Грифы, Дача. Позже были построены Идея, Медея, Чум, Голубка, Эдельвейс, Изюбри. Все они были сожжены почти враз - отчасти хулиганами, отчасти лесниками, забавное совпадение интересов.

Изба Грифы

Беркутянку восстановили, под Такмаком встала роскошная Руйговка, Грифы построили на прежнем месте, в труднодоступном гроте на высоте около 50 метров; Эдельвейс отстраивали шесть раз, теперь он, как и Голубка, сложен из камня - парадокс для таежного края. Но если прежде большинство изб стояли в центре Столбов, между самых популярных скал, то теперь они, в основном, стоят дальше.

В некоторых избах сохранилась давнишняя традиция ведения дневников или журналов: каждый приходящий, будь он из гостей или хозяев, может оставить там любую запись. В одном из журналов компании "Грифы" есть даже собственноручно записанная и до сих пор, как говорят, неопубликованная поэма Юлия Кима.

Компания "Голубка" издала даже раритетным тиражом в 200 экземпляров сборник хроникально-литературных журналов за 1984-1993 годы под названием "Голубчик".

Открывается он таким стихотворением:

"В "Голубке" весь простой народ,
Однако есть иные:
Есть очень умные у нас,
А есть умом худые.

Есть мелкие и сильные,
Есть дохлые, есть длинные,
Есть толстые, хорошие,
Есть лысые и с блошками,

Есть интеллекты и глупцы:
Но в куче все мы - молодцы!".
Нахал.

Между прочим, псевдоним несекретен: это Валерий Коханов; конечно, его призвание - вовсе не поэзия, как вы сами поняли, но альпинист он уникальный, а потому о нем в этой книге будет немало.

Существует некий общий, чуть ернический стиль записей в журналах разных компаний и изб. Он довольно точно передан в статье "К истории <Голубки>":

"Зимой 1969 года в пещере Кубинка встретились Володя Захаров и Сережа Баякин. До этого момента жили они - один на улице Московской, другой в переулке Тихом, участвуя в рукопашных боях враждующих уличных группировок. Примечательно, что знакомство прошло под чутким руководством Кости Филиппова (Вице-мэр), Саши Борисова (Мамочка) и Валеры Непомнящих (Пень).

С тех пор две названных личности, являя весьма колоритную пару, за один год оставили следы почти во всех пещерах и освоили ходы на всех столбах".

И далее в том же духе. Но вот еще, из того же журнала:

"Вероникины советы

С молодыми девушками, идущими на Столбы, ведет откровенный разговор наша Вероника.

1. Остерегайся:
одиноких и пьяных;
блатных и голодных;
с ножами и без них;
брачных игр самцов на тропе.

2. Не бойся:
если их много - можно выбрать одного;
если он один - можно позвать еще кого-нибудь.

Публицистика

Кого считать настоящим столбистом?

Вопрос Краевого общества столбистов назрел до такой степени, что редакция журнала "Голубчик" предлагает обсудить его на своих страницах.

Итак:

1. Настоящий столбист не тот, кто может и умеет лазить, а тот, у кого есть подружка и калоши.

2. Обыватель лезет на бабу, столбист - на Манскую Бабу, а настоящий столбист - на бабу на Манской Бабе.

Возникает вопрос, как быть, если:

а. Подружка с калошами.

б. До Манской Бабы не дотерпеть.

ПРИМЕЧАНИЕ. Если подружка говорит <нет>, она говорит <да>, если она говорит <да>, она подразумевает <да>, если она говорит <пошел на:> - она говорит то, что думает.

1988".

"Избушечные" столбисты добровольно следили за порядком и чистотой на окружающей территории, как за собственным двором: на Столбах не нужны были дворники и милиционеры. Сам черт занес к нам из Беловежской пущи директора заповедника Каченовского и старшего лесничего Косинскую, ходившую повсюду с карабином и огромным догом. Совершенно не зная сути столбизма, они начали его истреблять вместе с избами. Последнее им удалось сделать легко.

Столбисты пытались их убеждать, что центр заповедника, гордость его, скоро превратится в помойку; варяги не хотели их слушать, но случилось как раз то, о чем и предупреждали: бесконтрольные турики замусорили Столбы до отвращения. Каченовский и Косинская с позором бежали, но черное дело свое сделали.

И тогда общество столбистов кинуло клич через газеты: красноярцы, если не мы, то кто же? Все организовали: бумажные мешки, место, куда их приносить и складывать, транспорт, чтобы мусор увезти. Не скажу, что откликнулся весь город, но сотни людей работали и день, и второй, чтобы вернуть Столбы к "доваряжному" состоянию.

Зимой целую неделю можно жить предвкушением Столбов, и оно того стоит. В морозные дни Красноярск покрыт тяжелым смогом, в котором смешаны заводские дымы, автомобильные выхлопы и испарения незамерзающего в любую стужу Енисея. Если взглянуть на город с верхней станции канатно-кресельной дороги, картина предстает апокалипсическая: бескрайняя грязно-серая лужа тумана, посреди которой трубами смерчей торчат дымы, как бы ниоткуда.

Из этого смога следует уйти на Столбы, продышаться полной грудью, увидеть незамутненное солнце. Под вечер в пятницу открываешь промерзшую избу, сваливаешь рюкзак на нары и начинаешь священнодействовать с железной печкой: бумага или береста, щепки, поленья и - тихое гудение огня, наконец. Изба нагревается долго, тепло постепенно отвоевывает себе пространство из печного угла, и сам ты, выпив полстакана ледяной водки, занимаешь пространство вместе с теплом.

Вначале расстегиваешь пуховку, сидя за столом, после перебираешься на нары, затем пуховку снимаешь вовсе и ждешь, пока прогреются углы, чтоб можно было лечь в один из них и расслабиться.

Постепенно изба заполняется народом, и вот уже готов какой-никакой ужин всухомятку - суп варить будем завтра; под звон стаканов и кружек звенит гитара и разговор, вначале общий, разбивается на диалоги.

Ближе к ночи непременно следует пойти и куда-нибудь взобраться; вряд ли это будет Коммунар, Сумасшедший или Авиатор, но все прочее нам, обутым в трикони или вибрамы, и зимой доступно. Зимой у нас добавляется еще одна любимая забава: прыгать со скал в сугробы; не с вершины вниз, конечно, но если сугроб хороший, пушистый, то метров с восьми в него сигануть можно. Ночью, к тому же, глубина скрадывается, так что на зов: "Прыгай ко мне!" - с визгом прыгают и девушки. Однако не пьянка и не ночные восхождения главное в этих зимних походах: только в компании избы Эдельвейс выросло около 20 мастеров спорта, в том числе и международных, а прочее - так, традиционная расслабуха, которая компанию только сплачивает.

Особая статья - встретить на вершине звон новогодних курантов, наша компания проделывала это пять лет подряд.


 

Анатолий Ферапонтов. Байки от столбистов - III. Кто-кто в теремочке живет?

Автор: Ферапонтов Анатолий Николаевич

Владелец: Ферапонтов Анатолий Николаевич

Предоставлено: Ферапонтов Анатолий Николаевич

Собрание: Ферапонтов А.Н. Байки III

 Избы

Баня (Телевизорка)

Беркута (Беркутянка)

Вигвам

Голубка

Грифы

Дача(Берлога волков)

Идея

Искровка

Кильдым

Медея

Медичка

Музеянка

Нелидовка(Косогорка)

Перушка

Руйговка

Чум

Эдельвейс

 Люди

Баякин Сергей Геннадьевич (Серый, Болкин)

Борисов Александр (Мамочка)

Захаров Николай Николаевич (Захар)

Ким Юлий Черсанович

Коссинская Иоланта Сигизмундовна (тетя Лана)

Коханов Валерий Петрович (Нахал)

Кочановский Степан Болеславович

Непомнящих Валерий (Мамочка)

Ферапонтов Анатолий Николаевич (Седой)

Филиппов Константин Михайлович (Вице-мэр)

 Скалы

Авиатор

Коммунар

Сумасшедший

Экстремальный портал VVV.RU Facebook Instagram Вконтакте

Использование материалов сайта разрешено только при согласии авторов материалов.
Обязательным условием является указание активной ссылки на использованный материал

веб-лаборатория компании MaxSoft 1999-2002 ©