Евгений Адамович. Перья. Авиатор. Худой конец.

Начинали мы столбистами вольными. Безбашенными и веселыми. А чуть позже, по прошествию времен малых, окрутили нас, вольных столбистов, в скалолазы. Саня Демин и окрутил. Но это снова другой рассказ, сейчас же про худой конец. Когда попались мы с Серым в деминские сети, стали крутыми мы скалолазами. Стали в страховке все понимать. Где конец. Где узел. Карабин где. Обвязка. Ну и ходить стали не абы как, а грамотно ходить стали. Со страховкой!

Приходим как-то на Перья. У нас двадцать метров репшнура. Вы не знаете что такое репшнур? Я расскажу вам. Репшнур это такая тоненькая веревочка, на которой белье страшно вешать. В альпинизме репшнур применяется во вспомогательных целях. Рюкзак подтянуть. Палатку подвязать, чтоб не дуло…. И никогда, никогда-никогда, на репшнуре не делается основная страховка. Но нам по двадцать лет и у нас есть двадцать метров репшнура. Двадцать метров, свернутых бухтой и надетых через плечо Николаича. Это круто. Это почти так же круто как кушак Хасана… Нет, круче наверное. Ну, кто такой Хасан? Мы в семидесятые годы и знать не знали никакого Хасана, у нас Теплый в кумирах ходил. Хотя тоже, блин, коллизия. Теплый со страховкой никогда не ходил, а мы с репшнуром. Ну, да и фиг с ним, мы вечером. В понедельник вечером. Когда нет никого на Столбах. Никого нет, а мы на Авиатор. С "худым концом" и с двумя тетками. С Галькой и с Танькой. Надо, в конце-то концов, и нам Авиатор освоить. Сколько можно смотреть, как другие нашу консерву отрабатывают.

В общем, лезем на Авиатор. Первопрохождением. Я первый. С репшнуром. Корячусь так. Корячусь этак. Школа Саши Демина свое берет - добираюсь до березки. Есть там березка на верху. Или нет уже? Двадцать-то лет назад была. Встаю на страхпункт. Кидаю конец вниз. Кричу - "Галька пошла" Галька прицепляет карабин, лезет на Авиатор. Клево лезет. Шустро. Быстрей меня. Ей веревка не мешает. Проходит березку, отстегивается, садится. Дышит тяжело, но довольна. Молодец. Пошел Серый. Серый пошел. Серому тяжело, он с одной рукой. Но Серый тоже поднимается. Уходит в шкуродер. Теперь Танька. Она сеструха моя двоюродная, у нее зрение минус семь. Ее внизу пристегивают. Сама она не видит куда пристегиваться, и куда лезть не видит, но лезет. Лезет незнамо куда, и незнамо зачем. На Авиатор лезет. Со страховкой, правда. Это простительно. Но с какой страховкой? Если встаешь на страхпункт - закрепись, мать твою, дабы не улететь. Правило простое как три рубля. Мне же правило это невдомек, я же одной рукой держусь за березу, а другой держу конец. Конец репшнура. Худой конец! И самое поганое, что конец этот среди моих ног запутан.

А Танька вот она, она уже почти у березы, почти вылезла. Ей до выхода на перо метр остался. Она руку уже протянула ко мне… и вдруг… Мама милая, рожай меня обратно. Танька летит вниз. Со всей дури. И вниз головой. А я репшнур одной рукой держу. И от руки дым идет. Кто пробовал, тот знает. Капец. Сеструха в парашютистки подалась. И я за ней. С худым концом. Ща други с асфальта отскребывать нас будут. На пару… Сначала брата отскребут, потом, под ним, сестру ... Но переведи дух читатель. Повезло сеструхе. И мне повезло. Зацепилась ногой она в щели и повисла вниз головой. Висит. А минус семь ее видеть ей ничего не дают. Она думает, что она просто так висит над землей. А до земли метров хернадцать. Падать ой как не весело. И я на березе с репшнуром этим. И Танька вот она - рукой подай - но вниз головой. Перестегнулся я ремнем вокруг березы. В секунду перестегнулся. Взял двумя руками репшнур и начал сестру вытягивать. Тихонько так, будто щучку на подсачок. Глядь она и сама рукой за кармашек зацепилась, потом за другой. Выбралась, кукла чертова. И глазами лупает, будто так и надо. Будто ничего дурного не произошло. Минус семь, мать ее. А до коррекции хрусталика еще лет десять минимум. Вот там-то я и обо…пардон, понял, ребята, что с худым концом в горах делать нечего. Либо вовсе без оного, в отморозку, либо страховка превыше всего.

А город подумал - ученья идут. Несмотря на вечер понедельника, внизу кое-какой народец туристический собрался. И вот этот народец решил, что так все запланировано было. Что это фишка такая столбовская - ногой за щели цепляться. И когда Танька из шкуродера вышла, восторженная публика ее на руки взяла. Взяла и понесла. И посадила на камушек. И дала ей банку сгущенки. И бутерброд с колбасой. Любовь толпы необъяснима. Не лучших любит толпа. Толпа любит красивых. Если ты залезешь с трудом. Залезешь, грязно, корячась по ходу с помощью веревки и какой-то матери - толпа не оценит. Если ты красиво сорвешься и красиво упадешь - тебя сделают героем и имя твое напишут на стене. Ну, или же - на худой конец - банку сгущенки выдадут. В качестве награды, за твою красоту.

Евгений Адамович. Перья. Авиатор. Худой конец.

Автор: Адамович Евгений Андреевич

Владелец: Адамович Евгений Андреевич

Предоставлено: Адамович Евгений Андреевич

Собрание: Адамович. Мои Столбы

Использование материалов сайта разрешено только при согласии авторов материалов.
Обязательным условием является указание активной ссылки на использованный материал

веб-лаборатория компании MaxSoft 1999-2002 ©