|
|
И это Мужчина!Б. Львович1979 год. Собираюсь ехать в Ала-Арчу работать инструктором. Надо, кроме всех прочих дел, пройти медосмотр в физдиспансере на Острове Отдыха. До самолета оставались почти сутки и я, со спокойной душой, поехал с утра проходить медкомиссию. Благополучно пройдя всех полагающихся врачей, иду в кабинет стоматолога. Стоматолог, совсем зелёный врач, видимо только после меда, осмотрел меня и сказал, что не может подписать мне медкарту, так как на нижней челюсти есть зуб, обломанный под корень и не залеченный. Я ему попытался объяснить, что ничего страшного в этом нет, что зуб сломан давно и никогда не болел. Но лекарь упёрся - нет и всё! Тогда давай, удаляй его и дело с концом, говорю я ему. На что он мне ответил, что удалить не может, так как сегодня не операционный день и у него нет обезболивающего. Поняв, что дело осложняется, и этот эскулап не поддаётся ни на какие уговоры, я стал настаивать, чтобы он удалил мне зуб без анестезии. Препирались мы так минут пятнадцать, наконец, он согласился. Я смотрю на него, он боится больше меня. Говорю ему: давай быстрее, а то, чем дальше в лес - тем страшнее сказка. Наконец, он меня усадил в кресло и взялся за дело. Кое-как он удалил обломок зуба и снова полез в десну. Я молчу из последних сил. Поковыряв в ране, он вдруг сказал: что же я делаю, ведь я тебе уже надкостницу рву, или как она там называется. Кончилось это тем, что он подписал медкарту, и я помчался домой собираться в дорогу. На следующее утро я прилетел во Фрунзе (Бишкек) и в этот же день поднялся в лагерь Ала-Арча. Погода была не самая удачная - градусов 8 и проливной дождь. Быстро заселившись в коттедж, я пошёл в столовую и, наконец-то, нормально поел. К вечеру десна разболелась так, что у меня глаза на лоб полезли. Видимо холод, сырость и пища, попавшая в рану, сделали своё дело. Маялся я до следующего дня. Где-то перед обедом зашёл я в комнату к Петру Петровичу Петрову и застал там тёплую компанию: Юру Шевякова, Валеру Денисова и Серёгу Михайлова - ала-арчинского повара. Сидели душевно за чаем. Вдруг мужики меня спрашивают: Ты что не ешь ничего? Я им рассказал всю эту историю и пожаловался на сильную боль. Чего-то там посоображав, они написали мне записку примерно такого содержания: Мастер спорта такой-то прибыл в Ала-Арчу для подготовки к чемпионату Союза и огромная просьба оказать ему медицинскую помощь и так далее. Я им говорю: "Мужики вы что, какой мастер? У меня только первый разряд!" На что они сказали, чтобы я заткнулся, что так надо и отправили меня в город в какую-то ведомственную клинику. Найдя нужного врача, я передал ей записку, и она повела меня в стоматологический кабинет. Усадив меня в кресло и осмотрев рану, она только спросила, качая головой: "Кто это тебя так?" Пришлось всё рассказывать ещё раз. Когда я увидел, что она взяла шприц миллиметров пятьдесят в диаметре и сантиметров десять длиной, а к нему прицепила примерно такой же длины иглу, я стал стекать куда-то вниз, сквозь кресло. Вид у меня, видимо, был тот ещё! Но оказалось, что все эти приготовления только для промывки раны, и я остался жив! В ближайшую субботу врачиха объявилась в лагере. В комнате всё того же Петра Петровича устроили ей достойный приём. Женщина оказалась с огромным чувством юмора и острым языком. Рассказывая, как она меня лечила, она не скупилась в красках, чем очень повеселила моих товарищей. Закончила она всё это словами: "И это мужчина! Мастер спорта!" На следующий день, будучи дежурным по лагерю, я шел вдоль строя участников доложить начучу Суханову, что лагерь построен для утренней линейки. И вдруг ехиднейший девичий голос произнёс: "И это Мужчина! Мастер спорта!" Весь строй буквально грохнул, и вся торжественность обстановки была разрушена... Долго мне потом приходилось слышать вслед: "И это мужчина!" 02.05.2015 |
|
Использование материалов сайта разрешено только при согласии авторов материалов. | |
веб-лаборатория компании MaxSoft 1999-2002 © | |
