Полвека в искусстве

Познакомился я с художником Андреем Прокофиевичем Лекаренко, видимо, в 1918 году во время постройки на Столбах избушки Нелидовки. Два неразлучных друга Лекаренко и Вощакин бродили всегда вместе. Вскоре они стали завсегдатаями нашей избушки и вместе бродили по Столбам, лазали, пели, а иногда шли в дальние путешествия на Дикие камни. Поэтому было времени присмотреться к этому начинающему художнику. Лекаренко оказался не только общительным человеком, но и на удивление большим выдумщиком. Его фантазия работала на удивление разносторонне. То он находил всякие названия к лыжным нашим катам, которые по степени их залесения кустарниковыми породами он называл: мордохлестом, если заросли были в рост человека, гачецепом, если они были чуть выше лыж и т.д. Для ножа у него были тоже свои названия: живопырник, межреберник, пузорез и т.д. Шпырями он называл особую стружку ножом сухого дерева для разжигания костра. Тыр в его лексиконе означало особо крутой лаз по столбовским камням с боковыми выступами. Откуда он брал этот лексикон выдуманных названий, которые быстро подхватывались нами и входили в столбовскую разговорную речь?

Но не только названия выдумывал художник, его фантазия населяла Столбы и фантастическими существами. Им были придуманы невидимые духи Щекопузики, которые жили в траве и часто попадали под ногу проходившим ягодницам. У этих существ было всего лишь щека и пузо. Он же надумал и столбовского мужичка, который живет на ягоде, собирая ее в самодельные туесочки и молчит, ничем не выдавая своего присутствия. Хозяина тайги медведя он наделил чрезмерным добродушием и любовно называл его Дядя Пим, потому что след этого зверя походил на катанок, по-сибирски на пим.

Все это художник пытался изобразить в рисунке и обязательно в карандаше, который буквально играл в его руках. Глядя на Лекаренковские карандашные проделки, мы всегда говорили об его игривом карандаше. Он не работал линиями, а сразу штриховал, давая этим обрисовку изображаемого предмета. Ему ничего не стоило быстро, как мы говорили, подъяпонить таким способом какой-нибудь кедр, который он полюбил с первых своих столбовских заходов. Но особенно ему, любившему кострячить, т.е. возиться с его разжиганием, подкладкой дров, поправкой горевшего, особенно нравился дым и он так наспециализировался на этом дыму, что в 75% всех карандашных рисунков у него был изображен этот восходящий дым.

Чтобы отличить рисунки друзей, которых мы раньше не видели, надо было прежде всего посмотреть нет ли там дыма как бубна. Дым - это Лекаренко, а с бубном обязательно Вощакин. Фантастика рисунка была первым этапом художественного творчества Лекаренко. «Война грибов», «В страну Гангури», «Пиета» и многое другое занимало художника, и все это он отражал в своем играющем карандаше.

Появившаяся в Красноярске иллюстрированная книжка с графикой /черное и белое/ быстро пошла по рукам и художественный Красноярск начала двадцатых годов был буквально заражен графикой. Резали кто и на чем. Лекаренко резал на березе свою серию столбовских видов. Отсюда уже недалеко было до клише другого порядка и друзья художника пробуют травленные клише на цинке. С их легкой руки в Красноярске в 192.. году появляются впервые иллюстрации в газете «Красноярский рабочий».

Далее идет увлечение сказкой по Пушкину. Его «Сказка о царе Салтане», также «Садко» - богатый гость Новгородский из русских былин. Теперь уже не далеко и до старины местной сибирской и у художника появляются произведения и этого жанра.

Поездки на красноярский юг и, особенно, на север дали в руки художника богатейший материал своеобразной экзотики края и окончательно увлекли его изображением, как говорится, нашенского, тутошнего, сибирского. Побывав в Восточном Саяне, художник сразу почувствовал прелесть этих задумчивых белогорий и создал серию колоритных реалистически верных произведений. Лекаренко засаянило также сильно как когда-то его затаежило и затундрило. Вглядываясь в великое разнообразие пейзажа, художник в тоже время может даже неожиданно для самого себя почувствовал всю прелесть искания краски и света. Неотвязчивая мысль разобраться в этом громадном сочетании красочности в природе привела художника к натюрмортам. Он без устали пишет большие полотна, посвящая их пышным, цветистым кистям сирени. Теперь художника засиренило. В течение нескольких лет он ведет эти упражнения в разработке сиреневых кистей. Когда его спрашивали, что это ему так понравились эти сирени? Он отвечал, пожимая плечами: «Сам не знаю почему». Видимо, он интуитивно шел здесь к развитию своего незаурядного таланта живописца, а сирень в натюрморте помогала ему выявить наиболее ярко эту сторону его склонности в искусстве.

Да, Лекаренко несомненно большой художник и именно художник-живописец в самом хорошем смысле этого слова. На своем большом художественном пути он прошел многие этапы и в конце концов пришел к тонкому цветовому мастерству, в котором и продолжает совершенствоваться.

XI-65

А.Яворский

ГАКК, ф.2120, оп.1., д.200

Полвека в искусстве

Автор: Яворский Александр Леопольдович

Владелец: Государственный архив Красноярского края

Предоставлено: Государственный архив Красноярского края

Собрание: А.Л.Яворский. ГАКК

Использование материалов сайта разрешено только при согласии авторов материалов.
Обязательным условием является указание активной ссылки на использованный материал

веб-лаборатория компании MaxSoft 1999-2002 ©